Любовь с точки зрения ‘арифов

Мы отметили, что философы считают разум человека его субстанциональной основой. Все остальное, что есть у человека, они считают вне человеческих субстанциональных рамок — дополнительными, второстепенными свойствами и инструментами. То есть человеческое «я» — это умение мыслить и способность к логическому мышлению.

Между тем ‘арифы (гностики) не отождествляют человеческое «я» с мыслительной способностью и с разумом; разум и мышление они считают орудием или средством, притом не очень-то важным средством. Истинным «я» человека для них является нечто иное, что они характеризуют словом «сердце». Разумеется, «сердце», о котором говорят ‘арифы, вовсе не тот анатомический орган, который расположен в левой части грудной клетки. Иными словами, «я» ‘арифа отнюдь не тот кусок мяса, не та внутренняя часть человеческого организма, над которой профессор Бернард проводит хирургические операции. Если разум принято считать средоточием мыслей и умозаключений, то сердце у человека является средоточием чувств и желаний; разум и сердце представляют собой различные, коренным образом отличающиеся друг от друга центры.

‘Ариф придает огромное значение чувствам, и особенно любви, которая является сильнейшим человеческим чувством. Любовь для ‘арифа имеет такое же большое значение, как аргументация и логические выводы для философа. Разумеется, любовь, о которой говорит ‘ариф, коренным образом отличается от популярного понимания этого чувства, от любви, основанной на половых влечениях. Во-первых, любовь для ‘арифа — чувство возвышенное, которое начинается в человеке и возвышается до Бога.

Объектом любви у ‘арифа является только сам Бог. Во-вторых, любовь, о которой говорит ‘ариф, не ограничивается человеком; ‘ариф убежден, что любовь воздействует на все сущее. В книгах по ‘ирфану и в некоторых философских источниках ирфанского характера, в частности в Асфаре[1], есть глава «О воздействии любви на все существа в мире». То есть ‘арифы убеждены, что любовь — особенная истина, которая наличествует, течет и действует во всех частицах бытия. Любовь существует в воздухе, в камне, во всех атомах; в сущности, истина — это любовь; все, кроме любви, лишь аллегория над истиной. Маулави говорит:

Любовь — море, а небо — пена в этом море,
Она подобна Зулайхе, мечтающей о Йусуфе.

Любовь — это море; все небеса, земля и все существа в природе, с точки зрения ‘арифа, сродни пене над морем, называемым «любовью». Хафиз по этому поводу говорит:

Мы пришли в этот дом не величия искать,
Скрываемся мы здесь от злосчастного рока.
Я путник страны любви, от границ небытия
Проделал длительный путь до мирского порога.

Обратите внимание, до чего хорошо сказано! Эти строки Хафиза являются своего рода отражением высказывания имама Саджжада[2] (мир ему!) в книге Сахифа-йи Саджжадийа[3]: «Бог вначале сотворил мир из небытия. Он создал мир (без всякого предварительного образца). Потом Он всколыхнул мир Своею любовью». Именно поэтому Хафиз напоминает о «стране любви», подразумевая мир, в который приходит человек.


_________________________ [1] А с ф а р - и а р б а ‘ а («Четыре путешествия») — знаменитое произведение известного иранского философа Садр ал-дина Ширази (1572— 1640), содержащее основные философские аспекты ‘ирфана.
[2] Имам а л - С а д ж ж а д — ‘ А л и и б н а л - Х у с а й н и б н ‘ А л и (658—712), четвертый имам мусульман-шиитов (имамитов), известный под прозвищами Зайн ал-‘Абидин («Украшение богобоязненных») и имам ал- Саджжад («Молящийся»), полученными в виду его редких терпеливости, стойкости и богобоязненности.
[3] Сахифа-йи Саджжадийа — сборник молитв и высказываний имама Саджжада.